08 Фев Статья Виктории Белой в альбом А.Виноградова
Одним из удивительных явлений современного искусства стало рождение яркого, самобытного, неординарного таланта — Анны Виноградовой.
Творческая судьба художницы так сложилась, что первые шаги ею были сделаны в области графики. Одним из первых учителей был народный художник России профессор В. Г. Старов.
Следует отметить, что во многом на становление «почерка» художницы повлияла сама атмосфера Alma mater российских художников — Института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина. Система обучения в Институте базируется на традиционной реалистической традиции, в которой рисунку уделяется особое внимание.
Рисунки Анны отличаются четкой, анатомической прорисовкой деталей при удивительной цельности и законченности. Отточенная карандашная линия штрих за штрихом создает объем, моделируя из света и тени фактурную осязаемость человеческого тела. Этому эффекту способствуют и поиски в области техники исполнения: жесткая графитная манера, основанная на контрасте черного и белого, сменяется мягкими полутонами сангины («Портрет старика», «Обнаженный натурщик», «Портрет старика в камзоле», «Парный портрет», «Портрет натурщика в шутовском колпаке» (все — 2004)).
Пейзажи Анны живы и непосредственны. Забытые уголки родной природы, одинокие деревянные дома, приютившиеся на краю леса, тихие заброшенные улочки — вот мелодия ее песни. В них и живописная техника приобретает музыкальную певучесть. Широкие, свободные мазки рисуют форму, наполняя ее светом, воздухом, свободой. Цветовая гамма состоит из светлых, радостных красок. В данной связи можно упомянуть: «Вологодский дворик», «Лесная дорога», «Перед грозой», «Северная деревня», «Шексна», «Вечер в Шексне» (все — 2004).
Обособленно, на первый взгляд, здесь смотрится картина «Ночь на реке Шексна» (2004). Синий, насыщенный колорит живо передает сгустившийся сумрак ночи, темные клубящиеся тучи, плеск суровых волн. При последовательном рассмотрении на дальнем берегу появляется деревня. Покосившиеся домики с горящими ровным, ярким светом окнами привносят в пейзаж щемящую нежность теплоты семейного очага, красоту ночной прохлады. Даже холодный лунный свет окрашивается теплыми тонами.
Замечательным примером натюрмортного жанра является «Натюрморт с самоваром» (2002). Сюжетная линия, изображающая каждодневные предметы обихода тружеников села, проста: самовар, сушки в фаянсовой вазочке, драпировки, спадающие мягкими складками, антоновка из собственного сада. Мягкая цветовая гамма, подчеркивающая неспешность каждодневных крестьянских будней и на этом фоне яркие контрастные грозди рябины — словно капли крови на белом снегу. Это равносильно грому среди ясного неба — протест против посредственности, серости, обыденности.
Постепенно Анна начинает увлекаться темой национальных праздников, русской историей и культурой. Этому интересу способствовала та атмосфера, в которой девушка выросла. Архаическая красота Вологды с сохранившимися древними постройками, проекты отца художницы, архитектора, занимавшегося культовой архитектурой, научные изыскания мамы-этнографа, во многом предопределили ее творческие пристрастия.
Наиболее привлекает художницу один из древнейших обрядов, сохранившихся нам от язычества — масленица. На протяжении нескольких лет Анна собирает материал, делает многочисленные эскизы, варианты и зарисовки. Это привело к появлению неповторимой череды портретов народных образов. Звучная, насыщенная живопись пронизана любовью к рядовому обитателю российской глубинки. Разнообразие сюжетов подчеркивает их богатый внутренний мир: крестьяне, запечатленные за повседневными занятиями («Нити» (2001), «Разговоры» (2005), «Дети» (2005)), в праздничные дни в нарядных одеяниях («Девушка, поправляющая серьгу» (2005), «Автопортрет в русском народном костюме» (2007), «Русский танец» (2007), «Девушка у окна» (Портрет Вероники Сарма) (2007), «Прогулка» (2007)).
В большинстве «праздничных» портретов использованы элементы национального русского северного костюма, переданные с этнологической достоверностью. Их композиционное построение основывается на ярко выраженной вертикальной оси, что удлиняет фигуры, придавая им значимости, монументальности. При этом модели не позируют, а живут обычной жизнью. «Девушка, поправляющая серьгу» сосредоточенно рассматривает себя в зеркале, «Девушка у окна», прильнув к окну, высматривает суженого, «Девушка» из прогулки теребит кушак сарафана, мыслями, витая в облаках. Это акцентируется ракурсом голов, их глаза смотрят в сторону, что создает особую дистанцию. Интересны цветовые решения полотен: пастозные, почти эскизные штрихи, формируют массы, взаимопроникают друг в друга, взаимодействуют с внешней средой.
Автопортрет еще более поражает статичностью композиции. Этот эффект подчеркивает платок, небрежно накинутый на плечи и струящийся вниз. Принципиально новым в образно-психологической трактовке стало изображение лица. Анна немигающим взглядом взирает на зрителя, словно мысленно задавая ему невысказанный вопрос. Задний план четко поделен на белое и черное, что создает контрастное взаимодействие двух начал, размышления о смысле жизни, противоборство добра и зла.
Полной противоположностью автопортрету является картина «Русский танец». Яркие глубокие краски, динамичная композиция, движение стремительно продвигается по спирали: от развивающейся в танце юбки перемещается резко вверх и преломляется в сложном изгибе рук. Насыщенная расцветка юбки перекликается с многоликими цветами фона, это создает ощущение бесконечного многоголосого вихря музыки, движения, самой жизни.
В некоторых работах используется прием вовлечения в создание образа нетронутой белизны холста, что отсекает все лишние детали и сосредотачивает внимание на изучении типажа («Мать и дочь» (2005), «Мужчина в народном костюме» (2005), «Женский портрет в новгородском головном уборе» (Портрет матери) (2005), «Портрет Марии Шурыгиной» (2004), «Катюша» (2005)).
Наиболее ранние летописные свидетельства о масленице относятся к XVI — XVII векам. Изначально она называлась «красная горка» и была связана с культом праматерей, поэтому принесение жертвы падало на мужчин. В общине выбирали самого богатого, здорового, успешного и избирали масленичным королем. Он должен был целый день ездить по округе, произносить речи в костюме Адама, делиться своей удачливостью с другими. Во время поездки, в перерывах между выступлениями, он облачался в тулуп, мехом наружу и восседал на соломе, пил горячительные напитки. Считалось, что хозяин праздника приносит себя в жертву на суд богам. Если община в течение года все делала правильно, то он не заболеет, и весь последующий год они будут процветать. Передвигался король в санях запряженных обязательно быком, который являлся символом плодородия. За ним следовала гуляющая процессия в праздничных нарядах, ряженые. По поверью, одевая маску, человек одалживает свое тело предкам, поэтому ни в коем случае, даже если носитель маски узнан, его нельзя называть по имени. К сожалению, после революции эта традиция была утрачена, носителей этого удивительного
действа не осталось и, на сегодняшний день, масленица олицетворяет собой встречу весны. Целую неделю народ прощается с надоевшей зимой, печет блины, участвует в различных забавах и ходит друг к другу в гости.
Этот сюжет лег в основу грандиозного полотна «Шествие масленичного поезда» (2006). Художница запечатлела момент, когда масленичный король уже начал свое движение по округе. Со всех сторон к нему стекается людская толпа приобщиться к священному обряду, поучаствовать в праздничном шествии, получить свою часть благодати. Значительная, эпическая, многофигурная композиция, словно летописный источник повествует о происходящих событиях. Композиционное построение основывается на двух пересекающихся диагоналях, которые подчеркивают смысловой центр картины. Хозяин масленицы изображен на охапке соломы по цвету и очертаниям напоминающей блин — один из важнейших атрибутов праздника. Это придает значительности событию и наделяет картину почти сакральным окрасом. Ведь блины тоже имели ритуальное значение: круглые, румяные, горячие, они олицетворяли собой символ солнца.
Следующим этапом в интерпретации темы «праздников» стала картина «Масленица» (2006). По-прежнему создавая многолюдную людскую массу, художница ставит новую задачу: передать не застывшее, фотографическое отображение событий, а изобразить движущуюся толпу в момент гулянья. Для этой цели она использует более сложный прием в построении композиции. Она основывается на трех разнонаправленных потоках движения, достигая своего апогея в кружащейся в безудержном танце группе в центре полотна. Всеми доступными средствами колорит картины подчеркивает торжественность события. Из марева мерцающих красок рождается калейдоскоп цветных огней праздничного действа. Яркие, красочные тягучие сгустки моделируют объемы, придавая изображению почти скульптурную фактурность.
Особого внимания заслуживает галерея портретов балетных танцовщиц, экспонированная Анной в США («Балерина в красном», «За кулисами», «Черный лебедь», все — 2006), «Антракт», «Вдохновение (2007)». Глубоко эмоциональные, трепетные по силе звучания работы мастерски передают свето-воздушную среду, градации бликов и теней. Колористическая палитра варьируется от белых легких прозрачных мазков до глубоких насыщенных красных и черных тонов. Для большей контрастности изображения художница помещает своих моделей на темный фон. Но он не безликий, а живой, пульсирующий с яркими всполохами, напоминающими языки пламени. Сложные образно-психологические характеристики балерин, запечатленных в момент раздумий, наедине с собой, наделяют полотна материально осязаемой чувственностью.
Один из последних шедевров живописца — «Портрет девушки, вплетающей папоротник в купальский венок» (2007). Праздник Ивана Купала связан со свадебными обрядами. В этот день испытывались отношения сложившихся пар. Сначала девушки сплетали венки из двенадцати трав, среди них обязательно папоротник. Потом пускали их по воде, чтобы узнать, чего им ожидать в течение года: венок утонет — девушка умрет, остановится на месте — она не выйдет замуж, поплывет по течению — скорое замужество. Тех, кому выпало третье, ожидало следующее испытание: испытание огнем. Парень и девушка, взявшись за руки, прыгали через костер. Если их руки распадутся, значит боги не дают благословения на этот брак и счастливы они не будут.
Художница запечатлела момент, когда венок уже готов. Девушка намеренно продлевает последние минуты счастливой неизвестности перед решением богов, когда что-либо изменить будет уже невозможно. Она изображена в русском национальном парадном костюме. Его аксессуары, мельчайшие детали прорисованы с филигранной точностью, словно вышиты рукой искусной мастерицы. При созерцании полотна оживают картины древних языческих культов и обрядов. На неискушенного зрителя картина производит впечатление некой незаконченности, сыроватости, эскизности. Это особый прием в достижении эффекта свежести восприятия, незамутненности видения. Фигура словно материализуется из зарослей папоротника, что подчеркивает колористическое решение картины. Краски мягко перетекают друг в друга, контуры размыты, серо-сизая туманная дымка обволакивает силуэт, смягчает очертания. Своеобразная аллегория будущего — мы все, подобно этой девушке, не знаем, что ждет нас завтра и какие испытания готовит нам судьба.
В творчестве Анны Виноградовой естественным образом переплелись русские национальные традиции и древняя история наших предков, талант рисовальщика и широкий размах живописца, упорный труд и скрупулезность в достижении цели. И всюду присутствует любовь к родному краю, несущая жизнеутверждающее начало во всех ее произведениях: рисунках, эскизах, портретах, эпических живописных полотнах.
В. Белая, искусствовед
Статья Виктории Белой // Альбом Анна Виноградова. 2007. Издательство Арт-центр